Раевский Вадим Вадимович
Вадим Вадимович Раевский родился 16 февраля 1909 года в городе Воронеже. Дворянский род Раевских - весьма древний. Прадед Вадима - Святослав Афанасьевич Раевский - личность весьма известная, поскольку с детских лет дружил с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым. За активное распространение знаменитых стихов «На смерть поэта» был выслан из Петербурга. В 1840 году вышел на пенсию и поселился в своем имении Раевка Пензенской губернии, где у него в 1854 году родился сын Игорь (дед Вадима Раевского). Игорь Святославович был энтомологом, написал две статьи о насекомых, у него родился сын – Вадим. Семья Раевских жила в Воронеже, где Вадим Игоревич усердно работал в земской управе. Мать Вадима Вадимовича - Екатерина Сергеевна Мещерская - также принадлежала к известнейшему дворянскому роду. Детей у Раевских было трое: старший Сергей, средняя дочь Ольга и младший Вадим, названный в честь отца. О брате Ольга Вадимовна потом с любовью вспоминала: «Нежный девичий румянец играл на его щеках, светились лукавым блеском большие глаза и бронзовые волосы. Он был очень высокого роста и, как говорят, косой сажени в плечах. В автобусах того времени стоял, нагнувши голову. При богатырском сложении он был необыкновенно скромным и застенчивым человеком. Это свойство характера не раз ставило его в затруднительное положение».
Переехав в Москву и учась в средней школе, Вадим начал проявлять живой интерес к зоологии. В возрасте 15 лет, в 1924г. он вместе со своим школьным приятелем Левой Каплановым (будущим зоологом, директором Судзухинского заповедника, носящего теперь его имя) становится членом кружка юных биологов Московского зоопарка (КЮБЗ). Сразу после окончания средней школы в 1927 г. Раевский поступает на работу в Государственный музей Центрально-промышленной области (Москва).
Раевский и Капланов ездят в тверские, смоленские и ярославские леса, ведут в них наблюдения и сборы, записывают сведения охотников и старожилов. В результате издана в 1928 году совместная статья «Материалы к фауне позвоночных Центрально-Промышленной области».
Участвуя в борьбе с чумой в степях Ставрополья, Вадим Вадимович увлеченно изучал степных грызунов, применял новейшие методы изучения зверьков.
В 1931 г. В.В. Раевский впервые отправляется в таежную Сибирь, получив назначение заведующим Шухтунгортским биопунктом Уральской зональной станции Союзпушнины. В этом далеком поселке на реке Малой Сосьве, в то время размещалась центральная усадьба государственного Кондо-Сосвинского заповедника, директором которого был Василий Владимирович Васильев - опытнейший сибирский охотовед, преподавший Вадиму первые уроки «таежной грамоты». Однако душа Раевского как зоолога разрывалась между тайгой и степями Предкавказья. Вскоре он возвращается в Ростов, где встречается с однофамилицей (или дальней родственницей) Анной Феофиловной Раевской, которая стала его женой. Она была микробиологом и, закончив аспирантуру, получила назначение в Барнаул, куда супруги выехали летом 1934 г. Работы как зоологу Раевскому там не нашлось, и он стал трудиться в редакции издательства «Красный Алтай». При этом ему приходилось работать и в типографии, а это обострило туберкулез, первоначально возникший у Раевского еще в годы революционно-военных лихолетий и голодовок. Жилось в Барнауле Раевскому несладко, и он тосковал по своей прежней жизни зоолога-таежника. В начале 1935 г. он обратился к В. В. Васильеву (директору Кондо-Сосвинского заповедника) с таким письмом:
«Глубокоуважаемый Василий Владимирович! Полтора года, проведенные мною жизнью горожанина, показали мне, что ни душой, ни телом я для этой жизни не приспособлен, возвращение на Малую Сосьву - это единственная моя мечта. Я готов работать в заповеднике на самых скромных условиях, лишь бы иметь возможность вновь дышать воздухом леса. Вы знаете, что чудовищные котомки, весла, нарты и даже олений хорей не заставляли отступить. Ваш ответ будет очень много для меня значить. Ваш В. Раевский»
Васильев ответил согласием. Вернувшись в заповедник, Раевский договорился о том, что жена его будет работать врачом на новой центральной усадьбе заповедника, которая строилась в селении Хангокурт (выше Шухтунгорта) - он должен был стать своеобразным центром культуры в таежной глухомани. Между тем в Сибири разворачивалась волна репрессий, накатилась волна «ежовщины», и Анна Раевская с большой группой микробиологов была арестована. Раевский нежно любивший свою жену, решил дожидаться в Сосьвинской тайге ее возвращения, наивно поверив официальному приговору – 10 лет без права переписки (фактически это означало немедленный расстрел). «Незадолго до смерти, - писала позднее Ольга Вадимовна, - он говорил мне, что, находясь на работе в тайге, всегда чувствовал жену рядом с собой и мысленно беседовал с нею. Только любимая работа и постоянное общение с природой помогали ему переживать это горе. Год его смерти (1947) был и годом окончания ее десятилетнего срока. Он все ждал и надеялся, что придет от нее какая-нибудь весточка. И, уже совсем больной, не переставал говорить, что мы отправимся на встречу с ней, где бы она ни находилась. Но ему не суждено было узнать даже о ее посмертной реабилитации.».
С именем Вадима Раевского связаны исследования по экологии соболя. Его книга «Жизнь Кондо-Сосвинского соболя» до сих пор остается непревзойденным образцом изучения экологии зверя в природе. Читая эту книгу, все время ощущаешь, что она написана человеком большого таланта, живое литературное изложение и непринужденность слога украшают подлинное научное исследование. Несколько фраз из книги: «Рыщущий понизу соболь частенько отвлекается беличьим следом, но не проявляет особой настойчивости и скоро продолжает прерванный путь». «Проведя только ночь или день в каком-нибудь гостеприимном уголке, соболь не стесняется оставить здесь память о своем визите». Детальное изучение соболя, проводившееся в течение восьми лет подряд, требовало от исследователя чрезвычайного напряжения. Чуть ли не месяцами ходил он в одиночку на лыжах и пешком по следам соболей, ночуя у костров или в тесных зимовьях, буквально изнуряя себя ради познания всех деталей образа жизни этого зверька.
Раевский был натуралистом широкого профиля, он вел наблюдения за всеми наземными позвоночными, уделяя особое внимание охотничье-промысловым животным, а также массовым видам зверей и птиц. Основным объектом изучения и охраны в Кондо-Сосвинском заповеднике был речной бобр. Вадим Вадимович ежегодно поводил учеты речных бобров, превосходно зная территорию заповедника и постоянно общаясь с коренными жителями, детально изучил размещение речных бобров в самых глухих участках тайги. Еще при первых посещениях Зауралья В.В. Раевскому удалось найти уникальные поселения и плотины на реке Пурдан, неизвестные даже местным жителям. С 1944 г. выполнял работу по инвентаризации фауны наземных позвоночных Кондо-Сосвинского заповедника. В результате чего в 1946 г. им была завершена монография «Наземные позвоночные Кондо-Сосвинского заповедника». Этот труд он писал уже будучи тяжело больным – от суровых таежных условий у него обострился туберкулезный процесс. В 1982 г. книга была издана под названием «Позвоночные животные Северного Зауралья».
За 10 лет жизни в заповеднике Вадим Вадимович меньше всего времени провел на центральной усадьбе. Всегда в лесу, с тяжелейшим рюкзаком летом или нартой зимой, на которой кроме всего прочего путешествовала даже печка. Он прошел по тайге тысячи километров. Вместе с тяжелым грузом Вадим Вадимович носил в своих котомках книги и читал их вслух своим спутникам. Он просил сестру присылать ему грампластинки с классической музыкой, делал переводы с французского, чтобы не забыть языка, которому еще в детстве учили его в семье. Он не курил и не пил вина – писала в неопубликованных мемуарах его старшая сестра Ольга Вадимовна – но живя в лесных избушках, иногда устраивал себе встречу нового года, зажигал все имевшиеся свечи сразу, заваривал хороший кофе и присоединив к нему какие-либо лакомства, читал одну из любимых книг, которые таскал в котомке.
Вот как писал о нем в 1940 г. ботаник и литератор, сотрудник Кондо-Сосвинского заповедника Кронид Всеволодович Гарновский: «В Раевском есть для всех нас что-то загадочное. Он очень отзывчив, с большой готовностью придет на помощь в трудный момент, весьма обстоятельно ответит на вопрос, но о чем-либо личном он избегает говорить. ...Он изъясняется неторопливо, прекрасным языком, в котором каждое слово стоит на должном месте. По всему видно, что он получил хорошее воспитание. Раз навсегда полюбил он Кондо-Сосвинский заповедник и отдал ему всего себя. Этот край для него стал второй родиной, лучшим местом на земле, которое нужно сберечь, сохранить в том виде, в котором он был и есть. Раевский, пожалуй, более, чем кто-либо иной в Хангокурте, стоял на страже режима заповедности. Уступчивый, когда дело шло о нем самом, он становился бескомпромиссно-принципиальным, когда в чьих-либо действиях видел нанесение хотя бы незначительного ущерба заповеднику». Кронид Гарновский посвятил Раевскому В.В. стихотворение «Толокнянка».
Воспоминания помощника В.В. Раевского, коренного местного охотника Петра Георгиевича Сумрина, который помогал исследователю ловить и метить соболей (кстати, мечение соболей впервые проведено в нашей стране именно В.В. Раевским): «Раевский, кажется всегда был на ногах, все ходил и ходил по тайге, да еще обычно с большим грузом. Ночевал в любое время года, где ночь застанет, себя не берег. Ел он понемногу, зверей для пропитания никогда не стрелял.».
Круг его интересов не ограничивался специальностью, он обладал широким кругозором. Вадим Вадимович интересовался этнографией, бытом, обычаями и обрядами немногочисленных обитателей края - простодушных детей природы: хантов и манси, знал их язык, очень тепло и участливо к ним относился. Они платили ему большим уважением, полным доверием и любовью. «Все они – русские, ханты, манси, селькупы, татары – с увлечением и энтузиазмом участвовали в моей работе», писал Раевский в предисловии к своей книге.
В суровые годы войны, когда научный отдел заповедника был расформирован, Вадим Вадимович продолжал свои исследования в качестве лесника-наблюдателя, причем он дал себе зарок строго соблюдать заповедный режим. В армию его не взяли по состоянию здоровья.
В конце войны руководство заповедника решило пробить прямую трассу на Кондинск (ныне - пос. Октябрьский), чтобы легче было завозить грузы зимой. Попытка оказалась не только неудачной в целом, но и роковой для Раевского. Паек в то время был скудный, а так как Вадим Вадимович бережно относился к лесным обитателям и никого не стрелял, чтобы употреблять в пищу, он обходился пайком. Недоедание при физической работе на морозе привело к тому, что залеченный туберкулез вспыхнул с новой силой. Иначе сказать, человек пожертвовал жизнью, чтобы не нарушить святых для него принципов заповедности. Такова была сила духа и воли русского дворянина!
Известный российский эколог Калабухов Николай Иванович в 1952 г. писал о Раевском: «Вадим Вадимович Раевский был прекрасным примером энтузиаста труда, представителем тех миллионов советских людей, которые всецело поглащены самоотверженной деятельностью на разных участках трудового фронта и с горячей любовью выполняют доверенное им дело. В его лице отражалась как в зеркале судьба нашего поколения, которое живет и работает на благо великой Родине, идя по свободному пути своего призвания, влечения». Калабухов Н. на год был старше Раевского – они вместе посещали КЮБЗ.
В 1945-м В.В. Раевский поехал в Москву, повез рукопись завершенного им труда «Жизнь кондо-сосвинского соболя» (будущую книгу, которую он не успел подержать в руках: она вышла в год его смерти). Он побывал в санатории, пил кумыс, но болезнь теперь развивалась неумолимо.
Последний год его жизни был скрашен приездом Ольги Вадимовны, которая ухаживала за ним до самой кончины (24 июля 1947 г.). Похоронен на кладбище около Хангокурта - бывшей центральной усадьбе заповедника. В 1976 году по приглашению администрации заповедника «Малая Сосьва» приезжала сестра В. Раевского – Ольга Вадимовна. Делилась воспоминаниями о брате, установила надгробную плиту. На мраморной доске надпись: «Раевский Вадим Вадимович. 1909 – 1947. Зоолог Кондо-Сосвинского заповедника. Он жил здесь, работал и умер, отдав все свои силы сохранению природы этого края».
Многие улицы городов и поселков названы в честь выдающихся людей. Подчас это имена известные всему миру, но есть и такие которые не известны широкому кругу людей.
В городе Советском есть улица Раевского. В 1976 году работники Центральной проектно-изыскательской экспедиции и Центральной научно-исследовательской лаборатории охотничьего хозяйства и заповедников Главохоты РСФСР, принимавшие участие в проектировании заповедника «Малая Сосьва», обратились с ходатайством об увековечении памяти выдающегося натуралиста-исследователя Вадима Вадимовича Раевского (1909-1947), внесшего большой вклад в дело изучения и охраны природы территории нынешнего Советского района. 31 августа 1976 г. Исполнительный комитет Советского поселкового Совета депутатов трудящихся Советского района вынес решение о переименовании ул. Чапаева в пос. Советский, на которой расположена центральная усадьба заповедника «Малая Сосьва», улицей «Зоолога Раевского В.В.».
В 1972 году Феликс Робертович Штильмарк - эколог, охотовед в своей статье «Натуралист большого таланта», посвященной к 25-летию со дня смерти В. Раевского, писал: «Жизнь и деятельность замечательного натуралиста-патриота заслуживают глубокого уважения и самой благодарной памяти. Было бы справедливо присвоить имя В.В. Раевского проектируемому заповеднику «Малая Сосьва». Приказом Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации № 129 от 24.03.2017г. государственному заповеднику «Малая Сосьва» присвоено имя В.В. Раевского.
Поселок Хангокурт, где в 1940-х гг. находилась центральная усадьба Кондо-Сосвинского заповедника, сейчас находится на территории заповедника «Малая Сосьва», сохранились некоторые строения тех времен и кладбище, где захоронены В.В. Раевский и другие сотрудники Кондо-Сосвинского заповедника.
